Дорога в историко-культурном контексте. Мотив пути в архаическом сознании, библейской традиции и средневековой литературе.
Темы сочинений по направлению “Человек путешествующий: дорога в жизни человека” позволят вам рассуждать о том, как человек на жизненном пути обретает практический и духовный опыт, меняется, лучше понимает самого себя и других людей.
Литература всегда обращается к архетипическому фонду, к вечным образам и мотивам-инвариантам, обладающим устойчивым набором значений. В этой публикации мы поговорим о том, какие различные вариации хронотопа пути-дороги встречаются в мифологическом дискурсе, в героическом эпосе и фольклоре, в средневековой литературе.
В древнегреческом эпосе Одиссей, царь острова Итака, в своем путешествии на родину претерпевает множество испытаний: ослепляет киклопа Полифема, отправляется бесстрашно в Аид, обращая во благо злое чародейство Кирки, проплывает мимо острова сирен, Сциллы и Харибды. Одиссей представляет собой новый тип героя – “героя пути”, побеждающего невзгоды благодаря своему уму и хитрости.
В пространстве русской сказки в путешествиях героев реализуется хронотоп чудесного мира, в котором время и пространство ведет себя самым причудливым образом, может растягиваться или сжиматься, а герой на своем пути испытаний может приобретать чудесных помощников, с ним могут совершаться различные метаморфозы.
Центрами пространственного мира былины становятся города Новгород и Киев, но русские богатыри осваивает огромные территории, которые могут расширяться до вселенских масштабов, а эпическое видение мира повествователем, его “гиперболический кругозор”, обозревающий реально необозримое, позволяет создать представление об исключительных качествах русских богатырей – силе, смелости, отваге, бесстрашии.
В ветхозаветном повествовании дорога – это сорокалетний путь иудеев под предводительством Моисея. Это путь скитаний по пустыне в поисках “земли обетованной”, путь чудес и испытаний, грехов и раскаяния, многочисленных падений и восхождений, но сам Бог сопровождает и оберегает избранный народ. Прямой, правильный жизненный путь часто встречается в еврейской поэзии, в частности, в псалмах Давида: “Блаженны непорочные в пути, ходящие в законе Господнем. Они не делают беззакония, ходят путями Его”.
В христианстве есть точное определение пути: “Я есмь путь, и истина, и жизнь”. Новозаветное откровение рассказывает о “пути истинном” – пути к спасению, о пути греха и искупления, страдания и Благодати. Новозаветное повествование – это путь промыслительного движения Спасителя. Кроме реальных топосов (Галилея, Назарет, Вифлеем, Капернаум, Иерусалим, гора Фавор, Голгофа, река Иордан, пустыня Иудейская), Евангелие наполнено сакральной топографией: врата, горы, море, лестница – все исполнено символического значения: “Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в жизнь, и немногие находят его”.
Классическим примером благодатного странствия-возвращения является блудный сын, возвратившийся в отчий дом и принятый там с большой радостью.
Таким образом, если в мифе и эпосе схема перемещений героя имела прямой, неиносказательный смысл, то сюжеты христианской литературы становятся символически многослойными.
В русском национальном сознании (в апокрифической литературе) земной путь Христа расценивается как странничество. Это хорошо выразил Ф.И.Тютчев в своем знаменитом стихотворении: “Удрученный ношей крестной / Всю тебя, земля родная, / В рабском виде Царь Небесный / Исходил, благословляя”.
В культуре Средневековья мотив дороги трансформируется, выявляя новые смыслы, в частности, семантику вечного скитальчества как проклятия. “Вечному жиду” – Агасферу – отказано в вечном покое по причине безжалостного отношения к Христу, изнемогающему под бременем Креста при восхождении на Голгофу. Бессмертие оборачивается проклятием, путь Агасфера является безблагодатным.
Знаменитая “Исповедь” Августина Аврелия – классический пример жизненного пути, трансформирующегося в духовное пространство собственного “Я” с его глубиной и высотой: так, горизонтальные перемещения рождают единственно возможную дорогу – путь вверх, “от дольнего мира к горнему”.
Мотив блужданий является смыслопорождающим в “Божественной Комедии” Данте Алигьери. По существу – это вертикальный путь, но представляющий собой сложную траекторию движения: спуск вниз, в Ад, через круговое блуждание, и только потом – вверх, к Небесной розе. Кроме того, у Данте дорога героя становится отрефлексированной в качестве судьбы “я”, связанной с потерей и обретением возлюбленной.
В древнерусской литературе появляется жанр хождений (литература путешествий), рассказывающий о географических перемещениях героя. Так, в “Хождении за три моря” Афанасия Никитина рассказывается о путешествии тверского купца в Персию и Индию, заметки о религии, нравах, обычаях. Этот жанр подготовил возникновение собственно литературы.